Фестиваль Сервантино. Город-лабиринт

Tamarita - из путешествия За гранью неуверенности (Мексика, 2016)

Мысль отправиться в Гуанахуато родилась спонтанно. Всё дело в парковой скамье, на которой случился мимолётный разговор с пожилым мексиканцем. Когда я рассказала ему о своих исследованиях Гвадарахары и окрестностей, то мужчина заметил:
- А что бы Вам не съездить в Гуанахуато? Замечательный город! Вам понравится. Кстати, там сейчас проходит ежегодный международный фестиваль искусств Сервантино в память о Мигеле Сервантесе и его Дон Кихоте.
Тут я оказалась в лёгком замешательстве. Я не очень люблю города. После городских пейзажей Гвадалахары хотелось сменить их на природные красоты, но сообщение о фестивале Сервантино подействовало на меня магически. Всё. Еду.

На следующее утро мой товарищ отвёз меня на Центральный автовокзал (Central transporte), именно оттуда уходят автобусы на дальние расстояния. Мы простились с благодарностью и теплотой. Я поехала.

Автоперевозчик Primera + продал мне билет за 416 песо, и несколько часов ушло на дорогу. Автовокзал в Гуанахуато оказался скучным загородным сооружением, хоть и вполне солидным. До самого города надо было ещё ехать и ехать, а это восемь километров в обычном городском автобусе, которые курсировали друг за другом.

Автобус шёл в сторону гор и после того, как проехали три удивительно красивых тоннеля, я поняла, что увижу неповторимые места. Гуанахуато стоит на отработанных серебряных рудниках, которые в настоящее время превращены в сеть подземных тоннелей, переходов, автомобильных развязок и стоянок.

По художественно оформленным тоннелям передвигались люди тротуарами вдоль проезжей части, там же обустроены остановки для городского транспорта. Наш автобус по пути забирал пассажиров. Такое решение вопроса показалось интересным, хотя немного непривычным.

Как только въехали в город, то тут оставалось лишь открыть рот от удивления, да так и упасть в обморок от избытка приятных эмоций.

Узкие мощёные улицы непринуждённо разбегались спусками и подъёмами по холмам мудрёными лабиринтами.

В обрамлении аккуратных и ухоженных домов они венчались старинными церквями и крепостями. Нескончаемые театры и концертные залы элегантно украшали город, который иногда поднимался на крутую гору и раскрашенными домами как будто улыбался всему миру, вызывая счастливую улыбку не только на моём лице.

Уютные балконы в цветах, фонари-канделябры, арки серого камня в стиле римских мостов, перекинутые через улицы, придавали городу изысканный и нарядный вид. С 1988 года Гуанахуато внесён в список всемирного наследия ЮНЕСКО.

В городе царил праздник. Его жители и гости, коих в дни проведения фестиваля с избытком, запрудили и без того узкие улицы, но не за тем, чтобы наш автобус застрял в пробке. Вот уже две недели, как в городе проходил всемирный фестиваль искусств «Сервантино» и на это время он превратился в сплошную концертную арену под открытым небом. Наш автобус с удивительной ловкостью маневрировал по узким улицам и подземным городским тоннелям.

Куда ни глянь, повсюду выступали музыкальные коллективы, танцевальные группы, цирковые артисты, а музыка наперебой врывалась в наши окна. Такой яркий праздник в честь великого Сервантеса проводится с 1973 года и продолжается в течение трёх первых недель октября. Со всего мира едут сюда артисты, чтобы принять участие в фестивале. Ещё оставалась ровно неделя до его окончания, и я удачно успевала насладиться событием.

Три недели город не спит. В это время горожане надевают костюмы эпохи Сервантеса и веселятся весь день. Здесь все замешано на произведениях великого испанского писателя.

Многочисленные памятники знаменитым героям Дон Кихоту и Санчо Панса красовались в прямом смысле на каждой стометровке. Кроме главных героев забавные статуи то и дело попадались на глаза.

К тому моменту, когда подъехала к своему отелю Суарес, то уже имела полное представление о происходящих в городе событиях. Приятной мелочью стало то, что водитель по моей просьбе остановил прямо у входа в отель, в противном случае мне пришлось бы щемиться сквозь плотный людской поток в поисках своего жилья.

Устроилась я удачно в самом центре Гуанахуато и сразу оплатила две ночи. После всех формальностей не терпелось выйти в город, слиться с праздничным потоком людей, останавливаясь у концертных площадок и впитывая в себя все звуки прекрасных мелодий.

Перво-наперво встала как вкопанная рядом с уличным исполнителем традиционной музыки индейцев, коих сейчас можно встретить и в наших городах. Но тут исполнение было столь профессиональное, что я могла наслаждаться чудесными звуками бесконечно. Когда слышу музыку Анд, то просто впадаю в транс. Мексиканские индейцы в это фестивальное время так же зарабатывают своим мастерством. В исполнении не было фальши и симуляции, индеец с длинными волосами и в народном костюме работал самозабвенно и увлечённо с полной отдачей, а это чувствовали люди, собравшиеся вокруг, и никто не хотел расходиться.

Ошеломлённые музыкой, все затихли в каком-то упоённом экстазе, а худощавое и подвижное тело индейца непроизвольно изгибалось и танцевало под звуки флейты сампоньо. С ловкостью фокусника артист менял одну за другой бамбуковые флейты, придавая своей музыке разнообразный тембр и вибрации. Наслаждение! Эти мелодии не могут надоесть. Музыка гор и свободных индейцев Америки влюбляют в себя навсегда.

Стоять бы здесь вечно, если бы не та охота, что пуще неволи. Очень уж не терпелось пойти по улицам, напоминавшим декорации к весёлому музыкальному фильму в стиле ярмарочной сказки.

Ошеломлённые музыкой, все затихли в каком-то упоённом экстазе, а худощавое и подвижное тело индейца непроизвольно изгибалось и танцевало под звуки флейты сампоньо. С ловкостью фокусника артист менял одну за другой бамбуковые флейты, придавая своей музыке разнообразный тембр и вибрации. Наслаждение! Эти мелодии не могут надоесть. Музыка гор и свободных индейцев Америки влюбляют в себя навсегда.

Стоять бы здесь вечно, если бы не та охота, что пуще неволи. Очень уж не терпелось пойти по улицам, напоминавшим декорации к весёлому музыкальному фильму в стиле ярмарочной сказки. Хотя к индейцу у моего отеля возвращалась всякий раз, пока жила в Гуанахуато. На месте своей работы он раскладывал поздней ночью палатку для ночлега, а ужинали мы в одном кафе тут же рядом и приветствовали друг друга кивком головы.

Студенты в нарядных костюмах продавали билеты на городские концерты и спектакли прямо с рук. Они протискивались сквозь плотную людскую массу и весело предлагали прохожим войти в театр на спектакль. Первым своим посещением я удостоила музыкальную группу из Франции, которая выступала в летнем театре на соседней от меня улице. Трибуны для зрителей оказались заполнены полностью. Охранник провёл меня в первый ряд и усадил рядом с иностранными гостями. Тут соседка из Франции спросила меня:
- Группу какой страны Вы сопровождаете?
Ответила, что я из России, а в ответ получила недоуменную фразу:
- Так ведь русские не принимают участие в фестивале. Скажите, почему?
Я пообещала, что в следующем году мы обязательно представим своих артистов для выступления в Гуанахуато, а пока мы подсматриваем, как тут у них всё круто!

Интересное дело, но меня везде принимали за репортёра. Я всё отнекивалась и говорила, что мой фотоаппарат – это хобби, но быстро уяснила, что это здесь никому не интересно. Если у тебя большой фотоаппарат на груди, то ты репортёр, и по-другому никак, на что я стала согласно кивать головой. К тому же сей факт моментально срабатывал, когда проходила по улице мимо билетёров-контролёров, и меня почти уговаривали войти на спектакль. Сразу соглашалась, хотя перед первым концертом французской группы я медлила и раздумывала, но охранник быстро вывел меня из замешательства и посадил рядом с любопытной француженкой. Теперь мы сидели рядом в первом ряду, обменивались улыбками и яростно аплодировали красивым французам, которые пускали дым в глаза и метались по сцене вместе с микрофонами.

Красиво, чёрт возьми! Народ, заведённый французскими ритмами, танцевал и пел не весть что, а я под шумок подошла к самой сцене и делала работу репортёра, расстреливая почти в упор молодых и красивых.

После концерта народ лениво расходился, продолжая танцевать и смеяться. Время ночное, а улицы переполнены людьми, что даже обидно идти спать в номер. Круговерть праздника захватила и меня. Во всех кафе и ресторанах барабанили и дудели уличные артисты, показывали фокусы и мастерство жонглирования в то время, пока народ усиленно поглощал кур, снятых с вертелов, и запивал их текиловым коктейлем.

Мексиканцы – многоеды, к такому выводу я пришла, как только приехала в Мехико, и такой факт, как поесть сытно ночью, их совсем не смущает.

Приятной новостью стало то, что в городе не воруют, а тем более не грабят и тот факт, что Мексика страна криминала, совсем не относится к Гуанахуато. Поэтому гуляй - не хочу!

Я и гуляла почти до утра под цветочными балконами, поднималась на башню и смотрела на город в огнях, заходила в сувенирные лавки, где мексиканские умельцы мастерили интересные вещицы.

Самым популярным товаром в эти дни считался венок из розочек. Он украшал девичьи головы и придавал женское обаяние всему облику.

А венок не просто цветок, это символ! Ещё за много веков до нашей эры венок считался очень важной вещью в жизни римлян, греков, египтян, славян. Ими венчали великие головы и не очень. По венку судили о служебном и общественном положении, о роде деятельности, сане, ими украшали статуи богов, награждали победителей музыкальных и спортивных соревнований. Венки надевали на головы военачальников в знак победы, героям войн, патрициям и императорам. Артисты и поэты удостаивались этой награды. На Руси венок имел много значений: девственность, красота, верность, любовь и так далее в столь романтическом контексте.

Для венков использовали ветви лавра, дуба, митра, ели, оливы, апельсина, а уж если говорить о цветах, то их не перечислить. Каждый цветок имел своё предназначение и смысл.
И вот теперь смотрите! Венок из бумажных цветов вдруг снова пришёл в нашу жизнь, и уже не только традиция России, Украины и Белоруссии олицетворяет для нас цветочный и жизнерадостный символ, а и Латинская Америка вошла во вкус! Вот и в Мексике продают веночки, особенно во время всеобщих праздников.

Наступление ночи в Гуанахуату никак не ощущалось: круглосуточно работали все увеселительные заведения, лавки и лавчонки настежь раскрыли двери, супермаркеты полны покупателей, а музеи посетителей, билетные театральные кассы светились оконцами, казалось, что музыка разливалась даже с небес.

А музыка, не та, что французы на концерте нашумели, а та, что индеец у отеля пел. Просто представьте себе, что изо всех динамиков доносились мелодичные, душевно пронзительные звуки флейт, им вторили протяжные, как горное эхо, надрывные и стонущие голоса индейцев. Эта музыка меня пьянит, мне сразу хочется взвиться над горным каньоном, парить в синеве и одним взглядом окинуть весь мир. Под эту музыку я тоскую, что невольная в своих желаниях. А может быть ещё и потому грущу, что именно эта музыка помнила меня девчонкой, когда я влюбилась в неё навсегда. Наверное, это ещё одна метка из моей прошлой жизни в Никарагуа.
В таком ностальгическом состоянии я начинаю дарить себе подарки. Вот и в ту ночь я вдруг взяла и купила себе экскурсию на завтра, то есть уже на сегодня, по городам Долорес Идальго, Атотонилько и Сан Мигель де Альенде. Автобус обещал забрать меня в 10 утра от отеля. Это обстоятельство побудило меня, наконец-то, пойти спать.

Что же? Бурной ночи тебе, Гуанахуато, а мне - спокойной!

Продолжение: День Мёртвых в Долорес Идальго